Круги фей [сказки и легенды германских народов о великанах, гномах, феях, водяных и домовых] - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

На том месте, где когда-то стоял замок Хрунгнира, теперь возвышалась крепость столь же величественная и почти столь же мощная, как крепость вождя великанов; стада, пасущиеся вокруг нее, были столь же велики, как и его; и нынешний владелец, Зигмунд, как и он, считал своим самым дорогим сокровищем свою единственную дочь.

Казалось, что дни Гуру вернулись снова, потому что золотистые волосы и белоснежная кожа Аслог, ее голубые глаза и грациозная фигура привлекали самых богатых и могущественных аристократов страны, чтобы ухаживать за ней.

Когда все благородные поклонники были отвергнуты, сердце отца переполнилось гордостью и надеждой. «Она достойна только лучшего и величайшего», — подумал он. Но когда пришел самый могущественный принц в стране и уста красавицы сказали ему «нет», Зигмунд больше не хвалил благоразумие своей дочери. Он с горечью упрекнул ее в глупости и велел выбрать до Рождества кого-нибудь, кому он мог бы вручить ее руку.

Дни шли за днями, щеки Аслог становились все бледнее, а глаза отца все мрачнее, ибо сердце ее было отдано Орму, бедному, но прекрасному юноше, которого отец дал ей в пажи. Сильная рука Орма прекрасными летними вечерами выводила лодку в залитое золотом море; рука Орма вела ее по бескрайним снежным полям, когда, в снегоступах, с остриями тонкими и гибкими, подобно листьям бука, они быстро скользили в бодрящем воздухе; и долгими зимними вечерами, когда гости пили и пели в залах ее отца, Орм обычно сидел и рассказывал ей прекрасные истории у веселого камина.

Зигмунд любил этого храброго юношу, но если бы кто-нибудь сказал о нем как об избраннике его дочери, он вызвал бы сказавшего на поединок.

Влюбленные знали это и с трепетом ожидали решающего дня.

— Если она не сделает выбор до назначенного мною срока, — сказал Зигмунд Орму, — я сам выберу ей жениха, а тебе будет дарована честь нести шлейф ее свадебного платья.

Орм ничего не ответил, но дрожащей рукой продолжал накрывать стол для гостей и плотно сжал губы, чтобы сдержать страстные слова, которые подсказывала ему любовь.

Наступила ночь накануне Рождества — звездная и холодная. В склоне горы открылась потайная дверь, и оттуда выскользнули две закутанные фигуры. Это были Орм и Аслог. Они не взяли с собой ничего, кроме узелка с необходимой одеждой, теплого кожаного одеяла и лука со стрелами, который Орм повесил на плечо.

Они мчались по ледяной равнине быстро и испуганно, точно пара голубей. Они достигли края широкой равнины. Их снегоступы больше не годились, потому что дорога вела теперь к ущельям и скалистым вершинам гор. Было очень холодно, ветер свистел в расщелинах горы, и его ледяное дыхание заставляло дрожать хрупкую Аслог. Тропа долго петляла среди покрытых снегом гор; наконец они добрались до густого елового леса, посреди которого стояла маленькая хижина отшельника.

— Это я, отец Иероним, — сказал Орм старику, вышедшему им навстречу.

— Добро пожаловать, сын мой! — ответил старик, когда юноша наклонился, чтобы запечатлеть благоговейный поцелуй на его иссохшей руке. — И ты, дочь моя, так же желанна в бедной келье отшельника.

Усталая девушка охотно приняла предложенный отдых и угощение. Отшельник с жалостью смотрел на ее искаженное горем лицо, и когда Орм попросил его соединить их браком, старик после недолгого раздумья удовлетворил их просьбу.

Как отличался этот час от снов Аслог! Не то, чтобы она много думала о той пышности, какой должна была быть окружена ее свадьба, но она с горечью ощущала, как не хватает ей благословения отца.

Церемония закончилась, больше медлить было нельзя. Странники продолжили свой утомительный путь, пока Аслог совершенно не изнемогла и упала бы, если бы не поддерживающая ее рука Орма. Через густые еловые леса, по неровным горным тропам они спешили вперед, пока на востоке не забрезжила полоска рассвета. Орм указал на группу темных камней, лежащих перед ними.

— Там, — весело сказал он, — там, моя Аслог, нас ожидают покой и безопасность.

Это прибавило девушке сил; с удвоенной энергией она стала пробираться по тропе, пока они не достигли высокой зазубренной скалы и не вошли в расщелину. Они оказались в пещере, которая, хотя и была узкой у входа, становилась все выше и шире, пока не стала совсем просторной. Из этого мрачного места забота Орма сделала дом для его любимой, который не был полностью лишен комфорта, и здесь они жили в безопасном уединении до тех пор, пока зима не перекрыла горные дороги. Но когда пришла весна и дороги стали доступны, соглядатаи Зигмунда стали исследовать горы более тщательно, и Орм больше не мог свободно передвигаться. Когда провизия кончилась, он был вынужден высвободиться из объятий плачущей Аслог и отправиться на охоту с луком и стрелами. Наконец, — в течение нескольких недель теплой погоды поблизости от их убежища не было видно ни одной живой души, — страхи их улеглись, и Орм, отбросив всякую осторожность, стал удаляться от пещеры. Возможно, отец Аслог устал от бесплодных поисков, а может быть, он даже лелеял мысли о прощении. Сердце девушки быстро поверило тому, чего она так страстно желала, и Орм также начал верить в это. Однажды ночью, когда его жена спала, он отправился по тропинке в долину, где среди леса стояла келья отшельника. Он надеялся, что старик сможет сообщить ему какую-нибудь добрую весть, чтобы он мог вернуться к своей любимой Аслог, которая, хотя и безропотно переносила лишения, с каждым днем становилась все бледнее и слабее. Он подошел к выступающей скале, за которой начиналась тропинка, ведущая к хижине отшельника. В радостном возбуждении он совсем забыл о страхе. Его лук висел у него за спиной, а рука сжимала посох. Вдруг он услышал шорох в густом кустарнике рядом с собой, и две тяжелые руки легли ему на плечи. С большим усилием он высвободился, отступил на несколько шагов и угрожающе взмахнул посохом.

— Это тот, кого мы ищем! — воскликнули его противники. — Помните о награде.

И тут Орму показалось, что все кусты и даже бурая скала позади него ожили, так громко зашуршало со всех сторон. Быстро, как мысль, он обрушил свой посох на головы тех двоих, которые напали на него первыми, и прежде чем остальные успели покинуть свои укрытия, повернулся и скрылся.

Сначала позади слышались дикие крики и топот, но он ни разу не остановился и не оглянулся, и вскоре скрылся из виду своих преследователей. Путь был долог и труден, но Орм был силен и проворен, а впереди его ждали дом